Милохова А.В.
аспирант-ассистент ЮФ ИЭУП РГГУ
Правомерность исков по возмещению вреда, причиненного в результате террористического акта
Проблемы деликтной ответственности, известные еще римскому праву, в наше время получают все большую актуальность. Если всего двести лет назад французском Гражданском кодексе 1804 года обязательствам из деликта и квазиделикта было посвящено всего пять статей, которые в достаточной мере позволяли регулировать все виды деликтной ответственности, то сегодня мы постоянно сталкиваемся с новыми ситуациями, в результате которых наносится ущерб правам и законным интересам субъектов правоотношений, разрешение которых требует постоянного совершенствования законодательства. Развитие производства, научно-технический прогресс, увеличение международного общения – все эти положительные тенденции имели своей оборотной стороной увеличение числа гражданских дел, связанных с рассмотрением споров о возмещении вреда и вызвали необходимость более подробного законодательного регулирования вопросов деликтной ответственности.
В настоящее время институт обязательств из причинения вреда (деликтных обязательств) достаточно подробно проработан в российском законодательстве. Казалось бы, Гражданский кодекс Российской Федерации практически не оставил не урегулированных вопросов, касающихся деликтной ответственности. Но жизнь диктует свои законы, и появляются новые виды вреда, ответственность за который должна быть предусмотрена законом.
На современном этапе мир столкнулся с угрозой международного терроризма. Число террористических актов за последние несколько лет резко возросло, и они приобрели настолько масштабный характер, что возникла необходимость законодательного регулирования ответственности за причиненный ими вред.
Терроризм является одним из опаснейших преступлений, совершаемых в виде взрыва, поджога или иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий. Террористические действия могут быть разнообразны, но все их объединяет то, что целями этих действий является нарушение общественной безопасности, устрашение населения либо оказание воздействия на принятие решений органами власти (ст. 205 Уголовного кодекса Российской Федерации).
В соответствии со ст. 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» от 25 июля 1998 года № 130-ФЗ возмещение вреда, причиненного в результате террористической акции, производится за счет средств бюджета субъекта Российской Федерации, на территории которого совершена эта террористическая акция, с последующим взысканием сумм этого возмещения с причинителя вреда в порядке, установленном гражданско-процессуальным законодательством.
Может показаться логичным рассматривать ситуацию с возложением ответственности на государство как специальное условие ответственности, особенность которой состоит в том, что фактически ответственность возлагается не на непосредственного причинителя вреда, а на третье лицо, которое непосредственно вред не причиняло, но в силу закона обязано нести ответственность[149]. В этом случае государство должно было бы нести ответственность в полном объеме и возмещать потерпевшим в результате террористического акта материальный и моральный вред.
Однако возложенная статьей 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» на государство обязанность по возмещению вреда должна рассматриваться, по нашему мнению, не как мера ответственности государства за вред, причиненный действиями террористов, а лишь как дополнительная гарантия потерпевшим для защиты их права. Возлагая обязанность по возмещению вреда на государство, законодатель исходил из необходимости максимальной защиты прав и законных интересов граждан, ведь получить возмещение за причиненный вред с непосредственных причинителей вреда в ряде случаев представляется проблематичным.
Основные же гарантии потерпевшим на возмещение вреда предусмотрены главой 59 Гражданского кодекса. Так, по общему правилу ст. 1064 ГК вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Таким образом, лицо, пострадавшее в результате террористического акта, может требовать возмещения вреда в полном объеме с непосредственного причинителя вреда (террориста, террористической группы или террористической организации).
Возмещение вреда в полном объеме означает, что потерпевшему должен быть возмещен как реальный ущерб, так и упущенная выгода. Помимо этого, в соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса, в случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. В данном случае моральный вред подлежит компенсации независимо от того, есть ли специальный закон, предусматривающий в соответствующих случаях компенсацию морального вреда.
В Федеральном законе «О борьбе с терроризмом» возмещение морального вреда специально не предусмотрено. В связи с этим представляется дискуссионным вопрос о том, на кого должно быть возложено бремя возмещения морального вреда.
По общему правилу ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность по возмещению морального вреда возлагается на нарушителя, т.е. на непосредственного причинителя вреда. В случае причинения вреда в результате террористического акта обязанность по возмещению вреда (в данном случае материального) возлагается на государство. Эта обязанность, как уже было сказано выше, по своей сути представляет собой дополнительную гарантию пострадавшим гражданам со стороны государства. В то же время никакие дополнительные гарантии пострадавшим в результате террористического акта относительно морального вреда законом не предусмотрены. Таким образом, компенсация морального вреда должна осуществляться в общем порядке непосредственно причинителем вреда.
Необходимо учесть, что обязанность государства возместить вред следует рассматривать как дополнительную гарантию потерпевшим только в случае причинения вреда в результате действий террористов. В случае причинения вреда непосредственно действиями органов власти, направленными на предупреждение, пресечение или ликвидацию последствий террористического акта, государство будет нести ответственность за причинение вреда на общих основаниях в полном объеме (как это предусмотрено ст. 1064 Гражданского кодекса РФ).
Помимо этого Федеральный закон «О борьбе с терроризмом» не дает четкого понимания того, кто является субъектом возмещения вреда. Дело в том, что Уголовный кодекс Российской Федерации относит террористические действия к группе преступлений, направленных против общественной безопасности, а в соответствии с пунктом «м» статьи 71 Конституции Российской Федерации оборона и безопасность государства находится в исключительном ведении Российской Федерации. В этой связи не ясно, чем руководствовался законодатель, возлагая бремя по возмещению вреда, причиненного в результате террористической акции на территории одного субъекта Российской Федерации, на данный субъект Российской Федерации, а в случае возмещения вреда, причиненного террористическим актом, совершенным на территории нескольких субъектов Российской Федерации, на средства федерального бюджета.
Складывается впечатление, что в ныне действующем Федеральном законе ответственность субъектов Российской Федерации поставлена в прямую зависимость от числа регионов, на территории которых были совершены террористические акции. Данное положение, на наш взгляд, лишено логики. Дело в том, что в случае совершения террористической акции на территории двух и более субъектов эти субъекты ставятся в более «выгодное» положение, т.к. ответственность возлагается не на них, а на Российскую Федерацию в целом, в то время как в случае совершения террористического акта на территории одного субъекта ответственность должен нести этот субъект самостоятельно. Более того, априори целый ряд субъектов Российской Федерации (так называемые «сложносоставные») также находятся в «привилегированном» положении относительно других субъектов Российской Федерации, так как они уже заранее представляют собой единство нескольких субъектов в одном[150].
На наш взгляд, статья 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» требует дополнительной доработки с целью устранения неоднозначности ее толкования.
В заключение хотелось бы еще раз обратить внимание на то, что усложнение общественных отношений как внутри государств, так и в международном плане не только не исключает, но скорее предполагает возникновение новых конфликтных ситуаций, развитие которых не всегда можно прогнозировать. Это требует постоянного внимания к проблеме обеспечения устойчивого развития общества, в том числе и к совершенствованию законодательства в области обеспечения прав человека и защите его законных интересов.